Это было начало 90-х. Перестала существовать страна, в которой мы родились и которой присягали. Появилась новая страна, и в этой стране стали действовать новые правила. Зачастую они сводились к одному единственному пункту – «правил нет».
В то время я занимался Tae-Kwon-Do в клубе «Рубин» и, как принято говорить, «в один прекрасный момент» в нём появился «Василич». Владимир Васильевич Грибков.
Это был обаятельнейший человек невысокого роста лет за 60. Во время нашего знакомства он покорил меня своим подходом к технике бокса. За основу им было взято использование в процессе обучения базовых законов физики. Тех, которые мы все изучали в школе и которые благополучно забыли сразу же после выпускного вечера. Как я узнал позднее, это была техника легенды советского бокса послевоенных лет, Ивана Александровича Князева. Сейчас, занимаясь со своими учениками, я обычно говорю: вы можете не знать этих законов, либо знать, но пренебрегать этим знанием. Однако как нельзя будет проигнорировать действие силы гравитации, выходя из окна девятого этажа, так невозможно не подчиняться и всем иным законам физики, начиная с законов Ньютона. Просто можно использовать это знание себе во благо, а можно делать вид, что всё это ерунда, и вот как раз на вас-то эти законы не распространяются. Каким путём идти, будет зависеть от вас.
В тот день, о котором идёт речь, я сделал свой выбор. И он, без преувеличения, определил всю мою дальнейшую судьбу. Наряду с уже упомянутым системным подходом, меня поразил его удар. Причём поразил в прямом смысле слова. Видя, как мягко и, казалось бы, неспешно он двигается на ногах, я без должного уважения отнёсся к его «Держи». Это была демонстрация в действии того, что значит кинетическая энергия всей (!) массы тела бьющего человека. Причём, повторюсь, человека отнюдь не выдающегося своими габаритами. Владимир Васильевич просто сделал приставной шаг вперёд и выбросил правую руку в направлении моей «бороды». Это был не акцентированный удар. Прежде всего потому, что он прекрасно понимал, кто перед ним стоит. Не мог этим похвастаться только я. За что и поплатился, получив костяшками своего кулака по своим же губам. После его причитаний и неподдельного переживания «как же так», я поставил перед челюстью уже обе, сложенные крест-накрест, ладони и что было сил упёрся правой ногой в пол. И всё равно меня качнуло так, что я едва не ушёл всем весом на заднюю ногу. Ладонь заболела, словно по ней ударило камнем. Позднее, уже на тренировках, мы не одну сотню раз слышали от него: «Кулак должен быть как камушек. Камушек на верёвочке». Это было потрясающе! В тот же день я объявил, что забываю всё, чему меня учили раньше и прошу его работать со мной как с «сырым».
Мы начали с того, что учились ходить и управлять своим телом как единым целым. Для меня стало настоящим откровением, что я, оказывается, не умею ходить. Ибо переставлять ноги перемещая себя в пространстве ещё не означает уметь ходить. Себя надо переместить так, чтобы сделать это максимально быстро, затратив минимум энергии, сохранив положение устойчивого равновесия и контроль над инерцией своего тела с тем, чтобы иметь возможность столь же быстро и контролируемо переместиться в любом другом направлении. Тогда я ещё не знал, что на эту работу мне придётся потратить больше десяти лет! И так было практически с каждым техническим элементом. Сначала научное обоснование того, почему надо делать так, а не иначе, и потом скрупулёзная работа до седьмого пота. Причём меня всегда поражало то, как Владимир Васильевич видит малейшие ошибки в положении тела. Вплоть до миллиметров и градусов. Немного позже я понял, что это виденье основано на том, что все эти движения он «пропустил через себя». Сегодня для меня так же не составляет труда увидеть ошибку в движении своего ученика. Но тогда это было на грани моего понимания. Хотелось спорить, возражать, даже негодовать. Однако всё, что я мог себе позволить, это лишь удивляться, всецело доверять и беспрекословно выполнять.
Сегодня я занимаюсь тем, что преподаю спортивное метание ножа в клубе «78 Легион». И каждому, кто приходит ко мне в первый раз, я говорю: техника броска ножа до степени слияния схожа с техникой бокса как с точки зрения биомеханики, так и с точки зрения физики. Сам же подход к процессу обучения я целиком и полностью заимствовал у Владимира Васильевича. Это касается как научного обоснования техники в целом и каждого её элемента в частности, так и индивидуального подхода к каждому спортсмену с учётом присущих только ему особенностей. Как антропометрических, так и двигательных.
И вот, чтобы не прослыть Иваном, родства не помнящим, а так же стремясь восстановить «историческую справедливость», я и решил совершить своего рода экскурс в не такое уж и далёкое прошлое. Своей целью я поставил не только проследить преемственность школы от учителя к ученику, но и прежде всего, воскресить в памяти незаслуженно забытые имена. Имена людей, чьи знания, опыт и фанатичная преданность любимому делу послужили тем фундаментом, на котором построена техника этой школы.
И первое место в этом ряду по праву занимает имя Эрнеста Ивановича Лусталло!
Вот что я нашёл на просторах Интернета в ответ на запрос об этом поистине замечательном человеке:
«Эрнест Лусталло родился 5 января 1859 года во французском городе Бордо, в семье моряка. Его отец в то время был довольно известным боксером и борцом. Уже с четырех лет он учит сына плавать, а в пять лет знакомит с боксом. В 12 лет Эрнест поступает в гимнастическое общество, где занимается многими видами спорта.
После службы в армии командирован в Жуанвильскую Военную школу физического воспитания, которую и оканчивает с золотой медалью. Там же, в Жуанвиле, он завоевывает призы практически во всех видах спорта. В 1891 году становится первой перчаткой Франции в среднем весе по английскому боксу, а в 1894 чемпионом мира по французскому боксу-сават. Рекордсмен страны по плаванию и прыжкам в воду, входит в пятерку сильнейших фехтовальщиков мира.
5 января 1897 Эрнест Лусталло приглашен в Петербург преподавателем спорта в Училище правоведения, позже — в Петербургское атлетическое общество доктора В. Ф. Краевского. По прибытии в столицу французский профессор бокса начал занятия с желающими. 16 марта 1897 года был показан ранее невиданный в России вид спорта — французский бокс. Газета «Петербургский листок» от 17 марта сообщала своим читателям: «… господин Лусталло проявил положительно чудеса ловкости. Ногою он действует так же свободно, как руками, и потому за каждый нанесенный удар С.Ф. Ивановский получал добрый пяток тумаков, и таких неожиданных и комичных, что хохот не умолкал в зале». 20 декабря 1897 года Эрнесту Лусталло и его талантливому ученику Гвидо Мейеру рукоплескал уже цирк Чинизелли.
В 1899 году Атлетическое общество провело первый чемпионат страны по французскому боксу-сават, главными героями которого стали Лусталло, Мейер и чемпион Франции Кастерс.
Бурная энергия и личный пример Эрнеста Лусталло были для бокса лучшей рекламой. В начале 20 века «благородным искусством самозащиты» увлекались уже спортсмены всех атлетических кружков, от аристократии до простых мещан. Популяризации бокса послужила и международная встреча на Каменноостровском велодроме, где Гвидо Мейер победил английского боксера Джека Мази.
О признании больших заслуг Эрнеста Лусталло в развитии бокса говорит тот факт, что в 1902 году он был награжден золотой медалью «За полезную деятельность». После Октябрьской революции 1917 года Эрнест Иванович принял советское гражданство, и в 1919 году поступил на военную службу преподавателем спорта в Училище командного состава флота (ныне Военно-Морское училище имени Фрунзе), подготовил немало известных мастеров ринга. Одновременно заведовал учебной частью первой в стране спортивной школы плавания «Дельфин», был бессменным членом ленинградской федерации бокса.

Своим учителем его считал и заслуженный мастер спорта СССР Иван Александрович Князев. В своей книге «Раунды моей жизни» Князев писал: «В 1929 году в спортивном зале стадиона «КСИ» преподавал бокс Эрнест Иванович Лусталло: на вид не старше 50 лет, он был элегантен, с усиками-бланже и острым взглядом (тогда ему было 70). Это был профессор в полном смысле слова. Его обаяние превращало уроки в сплошное удовольствие, он умел расшевелить самых флегматичных учеников. Прекрасный гимнаст, великолепный прыгун, фехтовальщик на рапирах и эспадронах, артистический боец на палках, боксер и пловец — более универсального и разнообразного человека трудно себе представить! Ему подражали все».
Умер Э. И. Лусталло в Ленинграде 9 марта 1931 году. Эрнест Лусталло был уникальным спортсменом и много сделал для развития английского и французского бокса, фехтования, плавания, водного поло и гимнастики в Петербурге-Ленинграде. Став гражданином России, он предвещал ей великое спортивное будущее, а уходя из жизни, завещал свои останки потомкам. Его скелет и поныне находится в анатомическом музее университета физической культуры имени П.Ф. Лесгафта.»
Об Иване Александровиче Князеве, одном из выдающихся учеников Эрнеста Лусталло, тот же Интернет сообщает на удивление куда меньше сведений, чем тот того заслуживает.

Лёгкий бомбардир.
«В летописи ленинградского бокса одна из наиболее содержательных страниц принадлежит заслуженному мастеру спорта СССР Ивану Александровичу Князеву. Обладая незабываемыми нокаутирующими ударами, он был одновременно и одним из самых техничных бойцов в истории бокса.
Как и большинство спортсменов довоенных лет, И. Князев увлекался несколькими видами спорта: играл в футбол, занимался гимнастикой. Первый приход в секцию бокса в 1928 г. был неудачный: Эрнест Лусталло, сославшись на его рост, посоветовал ему заняться другим видом спорта. Но со второго раза, в 1929 г., принял. С тех пор и началась долгая жизнь И. А. Князева в боксе.
Когда грянула Великая Отечественная война, Иван Князев встал в ряды защитников Родины. Орден Красной Звезды и Орден Отечественной войны 1 степени, медали «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» напоминают о том трудном времени.
Но бокс и тогда не был забыт: постоянно поддерживалась спортивная форма, по возможности надевались перчатки. Именно это помогло И. Князеву в год нашей победы завоевать звание чемпиона страны в весовой категории до 57 кг. Потом еще четырежды (1946—1949 гг.) он становился первой перчаткой СССР, одиннадцать раз (!) чемпионом Ленинграда — это рекорд, которому, видимо, суждено остаться непобитым. Неоднократно И. Князев защищал спортивную честь нашей Родины на рингах Финляндии и Чехословакии.
Хорошо физически подготовленный, он не имел недостатков в технике, тактике и, казалось, знал в боксе все. Друзья с любовью называли его «наш Демпси»— за мощь, неуязвимость и неуклонное стремление к победе.
В 1951 г. И. Князев провел свой последний бой. Но и повесив перчатки на гвоздь, Иван Александрович не ушел из бокса насовсем, а продолжал плодотворно трудиться на тренерском поприще.
1949-1960 — ГДОИФК им. П. Ф. Лесгафта, кафедры бокса, фехтования и тяжелой атлетики, преподаватель -> доцент, 1951-1956 и. о. заведующего кафедрой.
В своё время Иван Александрович был заведующим кафедрой Военного института физической культуры (ВИФК), тренером ДСО «Водник» и «Труд».
Председатель Тренерского совета Ленинграда (1972-1976).
Председатель президиума Федерации бокса Ленинграда.
Увы, тренировочные приемы таких грандов ринга оказались у нас незаслуженно забытыми, или попросту отвергнутыми. А однообразие в подготовке боксеров теперь чаще всего выливается в заурядные потасовки.

Головкин Денис.